My ass is bleeding
Я кончила пока читала, потом перечитала и снова кончела! Такого жаркого и горячего я давно уже не, мысли прочь, только члены 
Автор: MadMoro
Джеймс/Майкл, POV Бэйкона.
читать дальше
Они трахались.
Другого слова или описания Кевин подобрать не мог.
Они действительно трахались, как напичканные под завязку гормонами подростки. Трахались, наверное, так громко и со вкусом, что Бэйкон просто не понимал, как можно было не услышать их со съемочной площадки. А может просто увиденное ошеломило его настолько, что никаких звуков кроме стонов, повизгиваний, смешков и шлепанья голой плоти о плоть просто не стало.
По идее, он должен был тактично развернуться и уйти, и еще желательно забыть о действии, что полным ходом шло перед его глазами. Но он стоял как дурак на пороге маленькой гримерки и пялился сквозь приоткрытую дверь на то, как Джеймс Макэвой с выражением возвышенного просветления на лице всаживает по самые яйца Майклу, мать его, Фассбендеру, который при этом до белых пальцев впивается в край стола и старается не биться головой о зеркало напротив. О, точно, а еще Майкл поскуливает и стонет. Причем стонет так, что Кевину начинало казаться, что он на съемках немецкого порнофильма, который проспонсировал Голливуд.
Парамаунт Пикчерс представляет, блядь. А вот Бэйкон старался это развидеть, и даже зажмурился для верности, но очередное хриплое и надрывное "...да, Джеймс... да!" заставило его раскрыть глаза обратно, потому как без картинки перед глазами начинали работать фантазия и воображение, что намного, намного хуже.
Кевин смотрел и чувствовал себя при этом, прямо сказать, не очень. Он, конечно, не первый раз застукивал кого-то в столь интересном положении, но это обычно было на вечеринках, и он был молод и весьма нетрезв. Поэтому его хватало на похабно похихикать и со словами "покажи ей класс, парень" выйти за дверь, попутно рассказывая каждому второму кто и с кем сейчас развлекается в хозяйской спальне. Но вот сейчас, когда Майкл растрепанный и раскрасневшийся слепо сбивал руками баночки с гримом, прогибался в спине, толкался бедрами навстречу диким движениям партнера по съемкам и отчаянно с сумасшедшей улыбкой стонал, едва его болезненно напряженный член чуть касался края стола, Бэйкон не мог сделать и шага, что уж тут говорить про "выйти за дверь". Джеймс вколачивал Фассбендера в этот уже печально известный стол, сжимал наверное до синяков бедра, помогая, насаживая на себя, шипел, кусал в шею и снова в бешеном ритме засаживал недо-немцу, а Кевин внутренне содрогался от мысли, что его заметят.
Честно говоря, он не понимал, как они его не увидели. Ему казалось, что его шокированная и перекошенная недоумением физиономия должна отражаться как в калейдоскопе во всех зеркалах гримерной. Собственно, он даже смутно видел сам себя в том зеркале, в которое Майкл то и дело въезжал головой. Зеркало в ответ дребезжало, а Фассбендер протяжно охал и снова в него врезался, пока не додумался упереться в стекло руками. Бэйкон даже улыбнулся мысли о том, что подумают гримеры, когда увидят на зеркальной поверхности два влажных отпечатка ладоней (если их, конечно, не сотрет уборщик), но тут же одернул себя, потому как ему по идее должно быть не весело. Ведь он стоит как пришпиленный в дверях и смотрит на то, как трахаются два мужика. Трахаются так, что на мгновение даже охватывает ностальгия о своей ушедшей молодости.
Кевина от сбежавших в галоп мыслей отвлек очередной стон с куртуазным "ах" на конце. Бэйкон вернулся на грешную землю только для того, чтобы лицезреть, как ладонь Макэвоя обхватывает член партнера и грубо начинает его дрочить, а Майкл разрывается между желанием толкнуться в горячую руку и насадиться на чужой член.
Честно говоря, Кевин думал, что все должно быть на оборот. Что это весь такой мощный немецкий Фассбендер должен долбить маленького шотландского Джеймса, а тот должен всячески извиваться, стонать, скулить и облизывать губы, которые до этого обязательно должны были обхватывать собой член Майкла. По крайне мере это выглядело бы куда реалистичнее в глазах смотрящего на все это безобразие Кевина Бэйкона, чем Макэвой вытрахивающий последние связные мысли из Фассбендера.
Кевин по-прежнему стоял и смотрел, не находя в себе сил свалить от греха подальше. А Джеймс продолжал сильно и глубоко иметь Майкла, который даже прикусил губу, чтобы особо не шуметь, это конечно помогало, но слабо. Фассбендер стонал и улыбался, руки соскальзывали со стекла, поэтому он снова уперся ими в стол, уронив то немногое, что еще не перекочевало на пол. Макэвой окончательно разошелся, он двигал бедрами так резко, что Майкл под ним заскулил и, сложив руки перед собой, спрятал в них лицо. Джеймс поцеловал Фассбендера куда-то в собравшуюся складками спине футболку, прикрыл глаза, а когда раскрыл их, его взгляд уперся в темное отражение Бэйкона в зеркале.
И тут Кевин понял, что пропал. От слова совсем. Особенно это стало понятно, когда шотландец похабно улыбнулся его отражению, подмигнул синим глазом и сделал что-то такое, от чего Майкл под ним взвыл как порноактер со стажем. Бэйкон тяжело сглотнул и сделал шаг назад. Затем еще один и еще один, пока не оказался за пределами гримерной.
Ему хотелось удавиться, напиться и срочно к жене - одновременно, но вместо этого он вспомнил, что он актер и что в злосчастную гримерку он вошел не просто так. Вонн послал его отыскать затерявшихся на площадке актеров, которые, наплевав на график съемок, продолжали трахаться. Одно только воспоминание об этом вынуждало Кевина содрогаться. Бэйкон постарался успокоиться и даже придал своему лицу скучающее выражение, словно он только, что читал Шопенгауэра, а не наблюдал за тем, как его коллеги предаются разнузданному сексу.
"Скажу Мэттью, что они слегка задержатся...", - подумал Кевин Бэйкон и попытался больше не думать.
Автор: MadMoro
Джеймс/Майкл, POV Бэйкона.
Оставь надежду всяк сюда входящий. (Данте)
читать дальше
Они трахались.
Другого слова или описания Кевин подобрать не мог.
Они действительно трахались, как напичканные под завязку гормонами подростки. Трахались, наверное, так громко и со вкусом, что Бэйкон просто не понимал, как можно было не услышать их со съемочной площадки. А может просто увиденное ошеломило его настолько, что никаких звуков кроме стонов, повизгиваний, смешков и шлепанья голой плоти о плоть просто не стало.
По идее, он должен был тактично развернуться и уйти, и еще желательно забыть о действии, что полным ходом шло перед его глазами. Но он стоял как дурак на пороге маленькой гримерки и пялился сквозь приоткрытую дверь на то, как Джеймс Макэвой с выражением возвышенного просветления на лице всаживает по самые яйца Майклу, мать его, Фассбендеру, который при этом до белых пальцев впивается в край стола и старается не биться головой о зеркало напротив. О, точно, а еще Майкл поскуливает и стонет. Причем стонет так, что Кевину начинало казаться, что он на съемках немецкого порнофильма, который проспонсировал Голливуд.
Парамаунт Пикчерс представляет, блядь. А вот Бэйкон старался это развидеть, и даже зажмурился для верности, но очередное хриплое и надрывное "...да, Джеймс... да!" заставило его раскрыть глаза обратно, потому как без картинки перед глазами начинали работать фантазия и воображение, что намного, намного хуже.
Кевин смотрел и чувствовал себя при этом, прямо сказать, не очень. Он, конечно, не первый раз застукивал кого-то в столь интересном положении, но это обычно было на вечеринках, и он был молод и весьма нетрезв. Поэтому его хватало на похабно похихикать и со словами "покажи ей класс, парень" выйти за дверь, попутно рассказывая каждому второму кто и с кем сейчас развлекается в хозяйской спальне. Но вот сейчас, когда Майкл растрепанный и раскрасневшийся слепо сбивал руками баночки с гримом, прогибался в спине, толкался бедрами навстречу диким движениям партнера по съемкам и отчаянно с сумасшедшей улыбкой стонал, едва его болезненно напряженный член чуть касался края стола, Бэйкон не мог сделать и шага, что уж тут говорить про "выйти за дверь". Джеймс вколачивал Фассбендера в этот уже печально известный стол, сжимал наверное до синяков бедра, помогая, насаживая на себя, шипел, кусал в шею и снова в бешеном ритме засаживал недо-немцу, а Кевин внутренне содрогался от мысли, что его заметят.
Честно говоря, он не понимал, как они его не увидели. Ему казалось, что его шокированная и перекошенная недоумением физиономия должна отражаться как в калейдоскопе во всех зеркалах гримерной. Собственно, он даже смутно видел сам себя в том зеркале, в которое Майкл то и дело въезжал головой. Зеркало в ответ дребезжало, а Фассбендер протяжно охал и снова в него врезался, пока не додумался упереться в стекло руками. Бэйкон даже улыбнулся мысли о том, что подумают гримеры, когда увидят на зеркальной поверхности два влажных отпечатка ладоней (если их, конечно, не сотрет уборщик), но тут же одернул себя, потому как ему по идее должно быть не весело. Ведь он стоит как пришпиленный в дверях и смотрит на то, как трахаются два мужика. Трахаются так, что на мгновение даже охватывает ностальгия о своей ушедшей молодости.
Кевина от сбежавших в галоп мыслей отвлек очередной стон с куртуазным "ах" на конце. Бэйкон вернулся на грешную землю только для того, чтобы лицезреть, как ладонь Макэвоя обхватывает член партнера и грубо начинает его дрочить, а Майкл разрывается между желанием толкнуться в горячую руку и насадиться на чужой член.
Честно говоря, Кевин думал, что все должно быть на оборот. Что это весь такой мощный немецкий Фассбендер должен долбить маленького шотландского Джеймса, а тот должен всячески извиваться, стонать, скулить и облизывать губы, которые до этого обязательно должны были обхватывать собой член Майкла. По крайне мере это выглядело бы куда реалистичнее в глазах смотрящего на все это безобразие Кевина Бэйкона, чем Макэвой вытрахивающий последние связные мысли из Фассбендера.
Кевин по-прежнему стоял и смотрел, не находя в себе сил свалить от греха подальше. А Джеймс продолжал сильно и глубоко иметь Майкла, который даже прикусил губу, чтобы особо не шуметь, это конечно помогало, но слабо. Фассбендер стонал и улыбался, руки соскальзывали со стекла, поэтому он снова уперся ими в стол, уронив то немногое, что еще не перекочевало на пол. Макэвой окончательно разошелся, он двигал бедрами так резко, что Майкл под ним заскулил и, сложив руки перед собой, спрятал в них лицо. Джеймс поцеловал Фассбендера куда-то в собравшуюся складками спине футболку, прикрыл глаза, а когда раскрыл их, его взгляд уперся в темное отражение Бэйкона в зеркале.
И тут Кевин понял, что пропал. От слова совсем. Особенно это стало понятно, когда шотландец похабно улыбнулся его отражению, подмигнул синим глазом и сделал что-то такое, от чего Майкл под ним взвыл как порноактер со стажем. Бэйкон тяжело сглотнул и сделал шаг назад. Затем еще один и еще один, пока не оказался за пределами гримерной.
Ему хотелось удавиться, напиться и срочно к жене - одновременно, но вместо этого он вспомнил, что он актер и что в злосчастную гримерку он вошел не просто так. Вонн послал его отыскать затерявшихся на площадке актеров, которые, наплевав на график съемок, продолжали трахаться. Одно только воспоминание об этом вынуждало Кевина содрогаться. Бэйкон постарался успокоиться и даже придал своему лицу скучающее выражение, словно он только, что читал Шопенгауэра, а не наблюдал за тем, как его коллеги предаются разнузданному сексу.
"Скажу Мэттью, что они слегка задержатся...", - подумал Кевин Бэйкон и попытался больше не думать.
@темы: Виагра для настроения, ИМХОшник, Фасси, Раз, два , три, ибуца мужики!, Джимми-бой, X-men
-
-
05.11.2011 в 20:31-
-
05.11.2011 в 20:33-
-
06.11.2011 в 02:54-
-
06.11.2011 в 08:32-
-
06.11.2011 в 21:54МАЛЕНЬКИЙ ШОТЛАНДСКИЙ ДЖЕЙМС! ОБОЖЕОДЕВАМАРИЯ!
спасибо, что напомнила про это исполнение. читал когда-то, а теперь освежить в памяти было вдвойне приятно.))
-
-
06.11.2011 в 21:57